Старший по этой группе дознаватель тоже отсутствовал, отправившись отдыхать, но Филин смог застать его дома и заставить вернуться в здание Управления, только благодаря тому, что жил дознаватель в соседнем квартале и не успел еще толком улечься, вернувшись с дежурства.
Через полчаса, бесконечно зевающий, небритый, с красными глазами и дергаными жестами человек рассказывал Филину свои личные впечатления от разговоров со студентами, многих из которых после воздействия шоковой гранаты были просто не способны давать показания, а пяток человек вообще пришлось отправить в больницу с легкой контузией.
"Вообщем-то, никто ничего толком не видел, — сообщил дежурный дознаватель очевидную в таких случаях истину. — Они там из-под полы самогон и ворованный спирт-сырец пили, кое-кто, наверное, и нюхнул что-то незаконное, но все это списывали на действие гранаты. Несколько человек заметили, как к молодоженам подходила девушка в сопровождении человека, похожего на Комода. Потом сами молодожены пристроились за столик, где сидела эта парочка. Если верить этим студентикам, то девчонка при Комоде была то ли главной, то просто выпендрежной проституткой, ну, сами знаете, бывают такие…"
— Если она простая проститутка, то зачем же Комод её с собой в отрыв потащил? — задал вопрос скорее сам себе Филин, но дознаватель, тараща глаза от недосыпа, ответил:
— Может, решил, как заложницу использовать? или просто внимание оперативников отвлечь.
— Не получается, — вздохнул Владимир Семенович. — Все говорят, что она на высоченных каблуках была. Как в таких бегать, если тебя тащат? только тормозить…
— А может, Комод её и бросил где-то через улицу? — продолжил строить версии дознаватель. — Стукнул по голове и оставил в каком-нибудь подъезде. Мы же все дома по маршруту не обыскивали, это не один день на такое потратить надо, особенно учитывая, что маршрута-то мы не знали, только направление, в котором Комод ушел…
— А вот с автором вызова ты так и не побеседовал? — поинтересовался Филин.
— Так не было её, когда мы на место приехали, — пояснил дознаватель. — Во всяком случае, никто по паролю не назвался, может, из опасения, что б перед своими не раскрываться, а может — слиняла уже…
— Это вам дежурный на пульте наводку дал, что звонила девица?
— Да, он…
Филин до приезда дознавателя успел только затребовать запись телефонного звонка и отчет дежурного по пульту, поэтому поинтересовался:
— И что именно он сказал?
— Да я-то краем уха только слышал, — покаялся дознаватель. — Он командиру группы говорил, мол, звонила девица по паролю "Лиса", сказала, что Комод с подружкой отдыхает в кафе… ну и адрес, естественно.
Пароль "Лиса" принадлежал одному из ушедших из дознавательской службы сотрудников, передавших свою агентуру трем стажерам. Поэтому разбираться, кто же конкретно вызвал в кафе "ликвидаторов", пришлось бы долго, если бы не приятная неожиданность. Хлебнувший крепкого чая и окончательно проснувшийся дознаватель вспомнил, что пультовой дежурный добавил еще, что "факт налицо". Фраза, обычная для внутреннего употребления, означала, что данный агент имеет еще и цифровой код, то есть, проходит по официальной картотеке, и теперь вычислить эту загадочную доносительницу было проще.
— Записи разговоров со студентами ты в "секретку" сдал? — поинтересовался Филин.
— Ну, да, как дежурство закончил, тут же и сдал, — согласился дознаватель. — Вот отчеты по ним писать не стал, много там, да и всё почти одно и тоже "не заметил", "вроде был", "с кем-то видел кого-то"… Думал, после отдыха письменно всё оформить.
— Ну, ладно, отдохнешь — оформишь, — согласился Филин, — а вот невеста с женихом, что тебе сказали? Вроде бы, получается, что Комод с подружкой к ним подходил и говорил о чем-то?
— Да, — кивнул дознаватель, — вот только жених ничего не сказал, он невменяемый был, не от гранатки, просто перепил так, что ни бэ, ни мэ, ни кукареку. А вот невеста… она рассказала сначала, что подружка Комода её знакомая давняя, мол, пришла ей настроение испортить, чуть ли не свадьбу разрушить, ну, вздор какой-то бабий, а потом вдруг отказалась, заявила, что знать её не знает, ведать не ведает… Тут, правда, скидку делать надо, что невеста чуток совсем получше жениха была в смысле спиртного. Я тогда же пробил её по нашей картотеке, ничего за ней не числится, даже мелочей, вот и рискнул отпустить, что б проспалась… Но — коменданта их общежития и нашего человечка при нем с раннего утра предупредил, что б присматривали. Надеюсь, ничего тревожного не было?
— Пока всё спокойно, — успокоил его Филин.
В самом деле, Владимир Семенович отлично понимал своего коллегу. Удовольствие ниже среднего общаться с пьяными, контуженными шоковой гранатой студентами, да еще и учитывая общее отношение в их среде к дознавателям и службе ликвидации. Так что придется заниматься этой невестой ему и самым срочным образом. А еще — разыскать и пообщаться с агентессой "Лисой", которая вызвала "ликвидаторов", она-то наверняка знала и могла сообщить куда больше, чем все студенты, вместе взятые… Похоже, что простенький "конфуз" превращался в полноценное розыскное дело, которое за один день не потянуть.
Впрочем, как бы то ни было, Филин поблагодарил коллегу, вежливо выпроваживая того из кабинета и желая успеть отдохнуть до очередного звонка от начальства. А сам с большой неохотой включил рабочий компьютер. Ну, вот так сложилось, что не любил старший дознаватель электронную техники и как-то даже не доверял ей, хотя и признавал удобство и скорость работы.
А пока жужжал под столом системный блок, и бегали по экрану сполохи загрузочной программы, позвонил одному из резервных сотрудников.
— Велемор? Здравствуй. Зайди-ка ко мне, есть тут по твою душу дельце, — пригласил Филин коллегу. — Ты ведь у нас любитель девочек? вот и надо одну пощупать… в переносном смысле…
В резерве отдела дознавателей числились только штрафники, но не те, кто заваливал дела по недостатку усердия или от отсутствия способностей к следственной работе, а такие, кто как раз переусердствовал не с тем человеком, в неподходящем месте или в неудачное время. А если говорить откровенно, то в резервную группу прятали тех, кто засветился или перед начальством, или перед вездесущими репортерами не с самой лучшей, красивой стороны.
Дознаватель Велемор, любитель молодых девчонок, что никак не мешало его работе, был как раз из таких. Три недели назад он так взял в оборот дочку одного из богатейших людей в городе, что та рассказала ему всё не только о тех, кто снабжал её наркотиками, но и о закрытых для других "клубах", об обществе любителей сатанизма, о собственных экспериментах по садомазохизму. Случись нечто подобное лет пятьдесят-шестьдесят в Германии или другой, похожей режимом, стране, Велемор уже на следующий день погиб бы в автомобильной катастрофе. Но сейчас его просто отстранили от всех дел и перевели в резерв отдела, спрятав от назойливых домогательств отца той девицы, желающего непременно наказать наглого дознавателя, узнавшего про сильных мира сего то, чего ему знать не полагалось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
